|
Из непереведенного, но интересного
| |
| kuperschmidt | Дата: Пятница, 14.08.2015, 11:33 | Сообщение # 1 |
 Говорун в квадрате
Группа: Модераторы
Сообщений: 134
Статус: Offline
| Все, наверное, уже знают, что вышла новая-старая сиквер-приквел книга Харпер Ли. Go Set A Watchman. Вот здесь выложена ее первая глава, и можно даже послушать.
http://www.theguardian.com/books....chapter
Предлагаю всем размяться и почувствовать себя первопроходцем, ибо перевода на русский пока нет. Вот отрывок, дерзайте! срок исполнения давайте определим вместе.
The Chattahoochee is wide, flat, and muddy. It was low today; a yellow sandbar had reduced its flow to a trickle. Perhaps it sings in the wintertime, she thought: I do not remember a line of that poem. Piping down the valleys wild? No. Did he write to a waterfowl, or was it a waterfall?
She sternly repressed a tendency to boisterousness when she reflected that Sidney Lanier must have been somewhat like her long-departed cousin, Joshua Singleton St Clair, whose private literary preserves stretched from the Black Belt to Bayou La Batre. Jean Louise’s aunt often held up Cousin Joshua to her as a family example not lightly to be discountenanced: he was a splendid figure of a man, he was a poet, he was cut off in his prime, and Jean Louise would do well to remember that he was a credit to the family. His pictures did the family well – Cousin Joshua looked like a ratty Algernon Swinburne.
Jean Louise smiled to herself when she remembered her father telling her the rest of it. Cousin Joshua was cut off, all right, not by the hand of God but by Caesar’s hosts.
When at the University, Cousin Joshua studied too hard and thought too much; in fact, he read himself straight out of the nineteenth century. He affected an Inverness cape and wore jackboots he had a blacksmith make up from his own design. Cousin Joshua was frustrated by the authorities when he fired upon the president of the University, who in his opinion was little more than a sewage disposal expert. This was no doubt true, but an idle excuse for assault with a deadly weapon. After much passing around of money Cousin Joshua was moved across the tracks and placed in state accommodations for the irresponsible, where he remained for the rest of his days. They said he was reasonable in every respect until someone mentioned that president’s name, then his face would become distorted, he would assume a whooping crane attitude and hold it for eight hours or more, and nothing or nobody could make him lower his leg until he forgot about that man. On clear days Cousin Joshua read Greek, and he left a thin volume of verse printed privately by a firm in Tuscaloosa. The poetry was so ahead of its time no one has deciphered it yet, but Jean Louise’s aunt keeps it displayed casually and prominently on a table in the living-room.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Пятница, 14.08.2015, 11:47 | Сообщение # 2 |
 Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| Почтовый ящик для переводов nataly3480@mail.ru Переводы на конкурс получит и выложит Lizzy. Срок две недели. До 9:00 мск субботы 29 августа. В письме с переводом укажите свой ник (лучше, конечно, зарегистрированный у нас на форуме), чтобы в случае вашей победы мы могли поздравить вас на главной странице сайта. Пока все переводы не появятся здесь в субботу, обсуждать конкретные варианты перевода отрывка нельзя ни в этой теме, ни в других.
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Пятница, 14.08.2015, 11:58 | Сообщение # 3 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| kuperschmidt, спасибо! Не терпится начать! Удачи всем! 
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Суббота, 29.08.2015, 09:02 | Сообщение # 4 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| 1
Река Чаттахучи широка, мелководна и грязновата. Нынче она обмелела. Песчаная отмель превратила некогда бурный поток в ручей. «Возможно, она забурлит зимой», — думала Джин Луиза, — «но я подзабыла как это там… «Дул я в звонкую свирель?» (1) Нет. Стихотворение было о водоплавающих или о водопаде?»
Она усилием воли направила мысли в другое русло, подумав о том, что Сидни Ланьер весьма похож на её давно умершего кузена Джошуа Синглтона Сент-Клера, литературные угодья которого протирались от Чёрно пояса до Байу-Ла-Батра. Её тётя часто приводила кузена в пример как представителя их семьи без малейшего изъяна: выдающийся мужчина, поэт, умер в расцвете сил. Джин Луизе полезно помнить о том, как он прославил семью. Фотографии тоже оказались во благо: крысоподобный кузен Джошуа походил на них на Алджернона Суинбёрна (2).
Джин Луиза улыбнулась, вспомнив продолжение истории, рассказанное отцом. Кузен Джошуа почил в расцвете сил не от десницы Божьей, а от воинства Кесаря.
В университете кузен Джошуа усердно корпел над науками и много размышлял; под влиянием всего прочитанного он с головой погрузился в идеи XIX века. Он обожал носить инвернесский плащ и ботфорты, сделанные кузнецом по его чертежу. Его карьере не дали ход власти после того, как он выстрелил в президента университета, который, по его мнению, мало чем отличался от ассенизатора. Без сомнения так оно и было, но это не извиняло вооружённое нападение. С помощью немалых взяток и связей кузен был освобождён и помещён в казённый приют для слабоумных, где он и пробыл до конца своих дней. Говорили, что он был вполне разумен, но лишь стоило кому-нибудь упомянуть имя президента, как лицо его сводила гримаса, он вставал в позу американского журавля и оставался в ней по восемь часов и дольше. Никто и ничто не могли заставить его опустить ногу, пока он сам не забывал об этом человеке. В дни просветления кузен Джошуа читал греческие книги, и оставил после себя тонкий сборник стихов, опубликованный частой фирмой в Тускалусе. Его поэзия настолько опередила своё время, что и по сей день никто не мог понять её смысл, но тётя Джин Луизы держала его книжку на видном месте на столе в гостиной.
(1) В оригинале строчка из вступления к стихотворению Уильяма Блейка «Песни Неведения». В отрывке приведен вариант перевода С.Я. Маршака.
(2) Английский поэт XIX в.
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Суббота, 29.08.2015, 09:04 | Сообщение # 5 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| 2
Чаттахучи спокойна, широка и густа от ила. Сейчас река обмелела; песчаная коса превратила её волны в лёгкую зыбь. Должно быть, зимой они побегут без преград, подумала Джин Луиза. Как там говорилось в стихотворении – «Глядя вниз на дикий край»? Нет. Что он описывал, водопой? Или водопад?
Она очень старалась не вспылить, постепенно осознавая, что Сидни Ланир в чём-то сроден её давно почившему кузену, Джошуа Синглтону Сент-Клеру, чьи литературные интересы простирались от Чёрного Пояса до Байю Ле Бетри. Тётя Джин Луизы не уставала напоминать ей: кузена Джошуа ни в коем случае нельзя недооценивать, он был эталон человека, он был поэт, он был взят от мира сего на вершине успеха, и Джин Луизе пойдёт на пользу помнить, что он был украшением рода. Внешность кузена точно шла роду на пользу – на портретах Джошуа выглядел как помесь Алджернона Суинберна с крысой.
Джин Луиза тихонько улыбнулась, вспомнив, что добавлял ко всему этому отец: кузен Джошуа был действительно взят от мира, да только не Богом, а слугами кесаря.
Во время учёбы в университете кузен Джошуа слишком многое передумал и столько же прочитал; именно на книгах он и вылетел из своего девятнадцатого века. Он щеголял инвернесским плащом, носил укреплённые железом ботфорты собственной конструкции, сделанные с помощью некоего кузнеца. Власти подрезали кузену Джошуа крылья, когда он бросился на своего ректора, которого считал экспертом самое большое в канализации. Без сомнения, кузен был прав, но ведь это не повод, чтобы кидаться на человека со смертоносным оружием. После выдачи множества круглых сумм Джошуа перевезли в трущобу и устроили в государственный дом для невменяемых лиц, где он и пребывал до самой смерти. Оттуда сообщали, что он почти всегда находился в полном рассудке, и лишь когда кто-нибудь упоминал фамилию ректора, у Джошуа кривилось лицо, он напускал на себя вид цапли, подстерегающей жертву, и, несмотря ни на чьи старания, только часов через восемь забывал об этом человеке и снова становился на обе ноги. В здравом уме кузен Джошуа читал по-гречески, и оставил после себя тоненький сборник стихов, напечатанный по частному заказу типографией в Таскалузе. Поэтические опыты кузена настолько опередили своё время, что никто до сих пор их не разгадал, но тётя Джин Луизы постоянно держит сборник на видном месте – на столе в гостиной.
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Суббота, 29.08.2015, 09:05 | Сообщение # 6 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| 3
Чаттахучи простирается широким мутным полотном. Вода сегодня стояла низко: желтая отмель превратила течение в слабую струйку. “Возможно, она поет зимой, - пришли вдруг на ум слова: ни строчки не помню из этого стихотворения, - подумала она. Смолкая в диких долинах, так, кажется? Нет. Стихотворение то ли про водных птиц, то ли про водопад”.
Она усиленно старалась усмирять свой буйный нрав, когда вспоминала, что Сидней Ланье был чем-то очень похож на ее давно почившего кузена Джошуа Синглтона Сент-Клера, чьи личные литературные сокровищницы простирались от Черного Пояса* до Байу Ла Батр. Тетя Жанны Луизы часто без тени смущения ставила кузена Джошуа в пример всем в их семье – это был блестящий мужчина, поэт, ушедший во цвете лет, и Луизе следовало с почтением относиться к памяти этого человека. Семья гордилась даже его портретами – кузен Джошуа походил на слегка потрепанного Элджернона Суинберна.
Жанна Луиза улыбнулась сама себе, когда вспомнила, как отец рассказывал про конец его жизни. Кузен Джошуа отправился на тот свет не волею господа, а руками слуг Цезаря.
В Университете кузен Джошуа слишком усердно учился и слишком много размышлял. Одевался он исключительно в духе девятнадцатого века, о котором до мельчайших подробностей вычитал все из книг. Любимым предметом одежды у него был плащ “инвернесс”** , а сапоги кузнец подковывал по личному заказу.
Кузена Джошуа арестовали, когда он выстрелил в президента Университета, который, по его мнению, почти ничем не отличался от ассенизатора. Это было чистой правдой, но недостаточным поводом для нападения с применением огнестрельного оружия. Благодаря многочисленным взяткам в конце концов кузена Джошуа отвезли и поместили в государственное учреждение для душевнобольных в самом бедном районе города. Там он и оставался до конца своих дней. Говорят, здравый рассудок не покидал его, пока кто-нибудь не упоминал имени того самого президента. В этот миг лицо его искажалось, он вставал в позу журавля и оставался в ней восемь, а иногда и более, часов. Никто и ничто не могло заставить его опустить ногу до тех пор, пока он не забывал про этого человека. В дни, когда сознание было ясным, Кузен Джошуа читал греческих мастеров и оставил тонкий томик стихов, напечатанный частным путем какой-то фирмой в Таскалусе. Эта поэзия настолько опережала свое время, что никто до сих пор не смог ее расшифровать, но тетя Жанны Луизы как бы между прочим держит книжицу на видном месте – на столике в своей гостиной.
* регион на юго-востоке США, который характеризуется большим количеством афроамериканского населения
** просторный плащ с капюшоном без рукавов
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Суббота, 29.08.2015, 09:06 | Сообщение # 7 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| 4
Река Чаттахучи – широкая, мелководная и мутная. Сегодня уровень воды понизился , она текла тонкой струйкой из‐за желтого песчаного наноса. «Наверное, река поет зимой,– подумала Джин Луиза , – не помню ни строчки из этого стихотворения. Вдоль долин бежит река? Нет, что он там писал? Водопой или это был водопад?»
Она силой воли подавила волнение, размышляя,что Сидни Лэнир, наверное, был похож на ее давно ушедшего кузена Джошуа Синглтона Сент Клера, чьи литературные интересы простирались от Черного пояса до Байу-ла Батр. Тетушка Джин Луизы всегда ставила ей кузена Джошуа в пример, как идеал, который нелегко было пошатнуть: он был красивым мужчиной, поэтом, его жизнь оборвалась в расцвете сил, и Джин Луиза должна запомнить, что он был гордостью семьи.Его фотографии всегда удавались – кузен Джошуа выглядел, как противный Алджернон Суинберн.
Джин Луиза усмехнулась про себя, вспомнив, как отец рассказал ей всю подноготную . Да, конечно, жизнь кузена прервалась но не карой Господней, а воиском кесаревым. В университете кузен Джошуа чересчур усердно занимался и слишком много думал, воображая, что он – из девятнадцатого века. Он предпочитал свободный плащ-накидку с капюшоном, ботфорты и грим кузнеца, который придумал сам. Его планы были нарушены властями, когда он выстрелил в президента университета, который, по его мнению, знал чуть больше,чем ассенизатор. Кузен, наверняка, был прав, но это не могло служить оправданием покушения с применением смертельного оружия. После того, как немалая сумма денег перетекла в чей‐то карман, кузена Джошуа переместили из‐за решетки в психушку, где он оставался до конца своих дней. Он был вполне вменяем до тех пор, пока кто‐нибудь не упоминал имя жертвы. Тут его лицо искажалось гримасой , он задирал ногу, как цапля, и стоял так часов восемь, а то и более. Ничто и никто не могли заставить его опустить ногу, пока он не забывал о том человеке. Когда кузен был в своем уме, то читал на греческом, и оставил после себя тоненький томик стихов, напечатанных в частной фирме в Таскалусе. Его стихи настолько опережали свое время, что никто до сих пор их не расшифровал, но тетушка держала «случайно забытый» томик на столе в гостиной для всеобщего обозрения.
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Суббота, 29.08.2015, 09:11 | Сообщение # 8 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| 5
Река Чаттахучи – широкая, неглубокая, с илистым дном. Сегодня вода стояла ниже, будто желтая песчаная коса ужала ее до ручейка. Зимой, наверное, река певучая, подумалось ей. Никак не получается вспомнить ту строчку: Шел я с удочкой весною? Нет. Как там было, Темза истекла или из стекла?
Она строго запретила себе негодовать, размышляя о том, что Сидни Лениэр, видно, в чем-то похож на ее давно почившего кузена, Джошуа Синглтона Сен-Клера, чьи частные литературные владения простирались от подшивки «Черного пояса» до Байю-Ла-Батр . Тетка Джин-Луизы часто ставила ей кузена Джошуа в пример, от которого всегда становилось не по себе – красавец-мужчина, и поэт, выброшен из этой жизни в расцвете сил, так что тебе, Джин-Луиза, надо всегда помнить, кто был гордостью семьи. Его фотографии тоже шли впрок – своим крысиным лицом кузен Джошуа был похож на Алджернона Суинберна.
Джин-Луиза улыбнулась, вспоминая, как отец рассказал ей историю целиком. Кузен Джошуа и вправду был выброшен, да только не божьей рукою, а сильными мира сего.
Еще в университете кузен Джошуа слишком усердно учился и слишком много думал; так и вычитал себя прямиком из девятнадцатого столетия. Он всегда носил капюшон на пристежке и грубые сапоги с металлической отделкой по его собственному эскизу. Кузен Джошуа не ладил с университетским начальством и однажды выстрелил в ректора – который, по его мнению, только и годился, что в ассенизаторы. Хоть это было и так, но все-таки не повод, чтобы хвататься за оружие. От некоторого круговорота денежных средств дело изменило ход, и кузен Джошуа был направлен в учреждение для невменяемых, где и оставался до конца дней своих. Говорили, что он был вполне адекватен, пока кто-нибудь не произносил имя того ректора – тогда лицо его искажалось, а сам он вставал в позу цапли, и простаивал так часов по восемь, и никто не мог уговорить его опустить ногу, пока он сам не забывал о ректоре. В хорошие дни кузен Джошуа читал по-гречески, а после него осталась тонкая книжка стихов, отпечатанная частным образом в одной фирме в Тускалусе . Его поэзия настолько опережала время, что до сих пор никто так и не смог ее расшифровать, но тетка Джин-Луизы всегда держит эту книжку на виду, на столе в гостиной.
____________________________
Уильям Блейк. Песни Невинности и Опыта. Здесь используется перевод С.Степанова
Отсылки к географии и литературе. Черный пояс – название журнала, а также разговорное название района США, а Байю-Ла-Батр – реальный город в штате Алабама, послуживший местом рождения для персонажа из романа «Форест Гамп» У.Грума.
Город в штате Алабама (США), окружной центр.
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Суббота, 29.08.2015, 09:15 | Сообщение # 9 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| 6
Чаттахучи – большой, плоский и грязный. Сегодня его уровень понизился; желтая дюна текла тоненькой струйкой. «Должно быть, зимой она поет, - подумала Джин, - не помню строчку из стихотворения. «Звук свирельный в диком доле»?[1] Нет. Он написал «водохват» или «водопад»?»
Она сурово подавила вспышку чувств, подумав о том, что Сидней Ланьер, скорее всего, походил на ее давно почившего кузена, ДжошуаСинглтонаСент-Клера, чьи личные литературные угодья простирались от Черного пояса [2] до Байу Ла Батр. Тетя приводила его в пример как члена семьи, ни в малейшей степени не подвергшегося порицанию: он был великолепным экземпляром мужчины, поэтом, погубленным в расцвете лет, и Джин Луизе следовало бы запомнить хорошенько, что Джошуа стал славой рода. Его портреты укрепляли эту славу – кузен Джошуа выглядел, как потрепанный АлджернонСуинберн.
Джин Луиза улыбнулась, припомнив остальное, что рассказывал отец. Кузен Джошуа погиб, это верно, но только не от божьей руки, а от цезаревойрати.
Во время пребывания в университете кузен Джошуа учился слишком усердно и думал чересчур много; фактически, он с помощью книг перепрыгнул через девятнадцатый век. Он любил пальто старинного покроя «инвернесс-кейп» и носил кованые ботфорты, которые заказал у кузнеца по собственному эскизу. Кузен пострадал от законников, когда ополчился против президента университета – субъекта, с его точки зрения, мало чем отличавшегося от специалиста по вывозу нечистот. Это и так все знали, но едва ли вышеизложенное обстоятельство могло послужить извинением за попытку убийства. После того, как деньги много раз перешли из рук в руки, Джошуа перевезли проселками в государственное учреждение, в закрытое помещение, где он и оставался до конца своих дней. Говорили, кузен был разумен во всех смыслах, пока кто-нибудь не упоминал имя президента - тогда лицо Джошуа искажалось, он становился в позу клекочущего журавля и оставался в ней восемь часов или дольше, и никакая сила не могла заставить его опустить ногу до того момента, когда имя врага исчезало из памяти. В дни просветления кузен читал греков, и он оставил тонкий томик стихов, опубликованный частным образом в одной фирме из Тускалузы. Поэзия настолько опередила свое время, что пока ее никто не расшифровал, однако тетя Джин Луизы держала книгу, напоказ и многообещающе, на столике в гостиной.
[1] Строка из У. Блейка «Песни невинности. Вступление», мой вольный вариант перевода (другие варианты можно увидеть с комментариями здесь http://wikilivres.ru/%D0%9A%....8%D0%B5
[2] Название нескольких алабамских округов с преимущественно темнокожим населением.
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Суббота, 29.08.2015, 09:16 | Сообщение # 10 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| 7
Чаттахучи - широкая, неспешная река. Сегодня илистая, мутная вода стояла низко. Насыпь жёлтого песка превратила течение в ручеёк. «Быть может, зимой ручей поёт, - подумала она. - Не помню ни строчки из того стихотворения. Сбегая вниз в долины бурно? Нет, не так. Там еще было о водоплавающих или о водопаде?»
Она резко оборвала свои что-то слишком развеселые мысли, представив, что Сидни Ланьер наверняка был чем-то похож на Джошуа Синглтона Сент-Клера, её давным-давно почившего кузена, чьи собрания книг можно было встретить от Блэк Белт* до Байю ла Батр.**
Тетя часто ставила кузена Джошуа Джин Луизе в пример. Он был семейной легендой, от которой так просто не отмахнёшься, выдающейся личностью, поэтом, унесённым в расцвете лет, и Джин Луизе не помешало бы помнить, что кузен был гордостью семьи. Его фотографии делали семье честь. На них кузен Джошуа был похож на встрепанного Алджернона Суинберна***.
Джин Луиза улыбнулась про себя, вспоминая, как отец рассказывал ей, чем закончилась эта история. Кузен Джошуа был, конечно, унесён в расцвете лет, но не дланью Господней, а полками Цезаря.
В университете кузен слишком много учился и слишком много думал. В сущности, он буквально вычеркнул себя из девятнадцатого века. Молодой человек носил плащ с пелериной и ботфорты, которые заказал у сапожника по собственному эскизу. Кузен был очень недоволен власть имущими и выстрелил из пистолета в ректора, который, по мнению Джошуа, годился управлять только канализацией. Конечно, все так и было, но оказалось недостаточным оправданием для нападения со смертоносным оружием. Семье пришлось щедро заплатить, чтобы вытащить кузена Джошуа из-за решетки и поместить в государственную лечебницу для умалишённых, где он и оставался до конца своих дней. Говорили, что там он вёл себя совершенно нормально, пока при нём не упоминали имени того самого ректора. Тогда черты лица Джошуа искажались, он принимал журавлиную стойку и замирал часов на восемь, если не дольше, и никто и ничто не могло заставить его успокоиться, поставить обе ноги на землю, пока мысли о ректоре не улетучивались сами собой. В дни просветления кузен Джошуа читал древнегреческих авторов, и оставил тоненькую книжечку стихов, напечатанную небольшим частным издательством в Тускалузе. Стихи его настолько опередили время, что до сих пор никто не смог их расшифровать, но тетя Джин Луизы держала эту книгу на видном месте на столике в гостиной.
................................
* Блэк Белт - Чёрный пояс (англ. Black Belt) — регион в юго-восточной части США, где проживает большое количество афроамериканского населения.
** Байю ла Батр – (англ. Bayou La Batre) — город в округе Мобил штата Алабама в США.
*** Алджернон Чарльз Суинбёрн (англ. Algernon Charles Swinburne; 1837 – 1909, Лондон) —английский поэт.
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Суббота, 29.08.2015, 09:17 | Сообщение # 11 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| 8
Река Чаттахучи – широкая, мелководная и грязная. На сегодняшний день она совсем обмелела, из-за желтого песчаного наноса течение замедлилось. “Возможно, зимой река становится бурной, – подумала Джин Луиза. – Как же в том стихотворении было? Ни строчки на ум не приходит! «Неистово несется по долинам…» Нет. О чем же он там писал? О водоплавающей птице или о водопаде?” Она с трудом сдержала волну негодования, поймав себя на том, что Сидни Ланир чем-то походил на давно умершего кузена Джошуа Синглтона Сейнт Клеа, чьи сочинительства нашли свой круг читателей от Черного пояса до Байу Ла Батр. Тетушка Джин Луизы частенько ставила ей в пример Джошуа, своего образцового сына, за которого никогда не приходилось краснеть. По ее словам, он был примечательной личностью, поэтом, покинувшим этот мир в расцвете сил, и Джин Луизе хорошо бы помнить о том, что он – честь и гордость семьи. Фотографии кузена Джошуа приводили родню в восторг – на них он походил на Алджернона Суинберна в гневе.
Джин Луиза улыбнулась сама себе, вспомнив рассказ отца о последних днях кузена. Жизнь Джошуа оборвала не десница Божья, а войско Цезаря.
Будучи студентом университета, кузен Джошуа слишком усердно учился и слишком много размышлял; читал запоем, уносясь из 19 века в прошлое. Он облачался в свободный плащ с отстегивающимся капюшоном, надевал ботфорты и, как умел, гримировался, преображаясь в кузнеца.Но однажды местные власти нарушили эту идиллию. А все из-за того, что кузен Джошуа выстрелил в президента университета, который, по его мнению, лишь немногим отличался от начальника канализации. Несомненно, так оно и было на самом деле, но ни в коем случае не оправдывало вооруженное нападение. После многочисленных попыток замять это дело с помощью денег кузена Джошуа увезли подальше и поместили в государственную клинику для душевнобольных, где он и провел остаток жизни. Говорят, Джошуа производил впечатление вполне разумного человека, пока кто-нибудь не упоминал имя президента. Тогда лицо его искажалось, он принимал позу журавля-трубача и мог так простоять как минимум восемь часов. Никто и ничто не могло заставить его опустить ногу, пока он не забывал о президенте. В минуты просветления кузен Джошуа читал книги на греческом языке. После смерти он оставил тоненький томик со стихами, отпечатанными в частной типографии Таскалусы. Его поэзия была настолько прогрессивной, что раскрыть ее тайный смысл оказалось не под силу никому. Тем не менее, в гостиной тетушки Джин Луизы этот томик как бы невзначай расположился прямо на столе на всеобщем обозрении.
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Суббота, 29.08.2015, 09:22 | Сообщение # 12 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| 9
Чаттахучи обычно широкая, спокойная, мутная. В тот день вода стояла низко: жёлтый песчаный нанос перегородил течение, превратив его в ручеёк. Наверно, зимой река журчит. Ни строки не помню из поэмы. Как там было: «Шёл я с дудочкой весной» ? Нет. К кому автор обращался, к птице или водопаду?
Решительно обуздав свойственную себе непоседливость, Джин-Луиза задумалась о Сиднее Ланьере . Должно быть, тот во многом напоминал её давно покойного кузена Джошуа Синглтона-Сент-Клера, чьи литературные пристрастия простирались от спортивного журнала «Чёрный пояс» до Байю Ла Батре , алабамского городка, знаменитого своим креветочным промыслом. Тётя часто ставила Джошуа Джин-Луизе в пример и не желала слушать о нём ничего плохого: кузен был замечательным человеком, был поэтом, его жизнь пресеклась в самом расцвете, и Джин-Луизе лучше бы запомнить, что семья считает его своей гордостью. Его фотографии приносили пользу семье… Кузен Джошуа выглядел как потрёпанный Алджернон Суинбёрн .
Джин-Луиза чуть заметно улыбнулась, вспомнив своего отца, который рассказал ей остальное. Верно, жизнь кузена Джошуа пресеклась во цвете лет, но пресекла её не рука господня, а служители кесаревы. В университете кузен Джошуа слишком много учился и слишком много думал: по сути, чтение довело его до того, что он стал похож на человека девятнадцатого столетия. Он любил носить длинный плащ с пелериной и ботфорты, которые по его собственному рисунку сделал какой-то кузнец. Кузен Джошуа разочаровался во властях, когда выстрелил в ректора университета, бывшего, по его мнению, не более чем обычным специалистом по утилизации сточных вод. Конечно, это было верно, но вряд ли могло служить оправданием вооружённого нападения. После ряда взяток жизнь кузена Джошуа перевернулась, так как его поместили в приют для невменяемых людей. Говорили, он вёл себя во всех отношениях разумно, пока кто-нибудь не упоминал имя того ректора, и тогда лицо Джошуа искажалось, он принимал позу цапли и стоял в ней по восемь и более часов кряду, и ничто на свете не могло заставить его опустить ногу, пока он сам не забывал о том человеке. В здравые дни кузен Джошуа читал на греческом, а ещё после него остался тонкий томик стихов, напечатанный в частном порядке одной фирмой из Таскалусы. Его поэзия настолько опередила своё время, что её до сих пор никто не понимает, однако тётя то и дело словно нечаянно оставляет книгу на видном месте в гостиной.
____________________________
Взято из «Песен невинности и опыта» У. Блейка
Piping down the valleys wild
Piping songs of pleasant glee
On a cloud I saw a child.
And he laughing said to me.
Шел я с дудочкой весною,
Занималася заря
Мальчик в тучке надо мною
Улыбнулся, говоря:
(Перевод О. Степанова)
Сидней Клоптон Ланьер (1842 –1881) — американский музыкант, поэт, писатель.
Баю Ла Батре — городок в Алабаме, США. Около 2000 жителей. Является родиной Баббы из фильма «Форест Гамп»: «Бабба был родом из Байю Ла Батре, и его мать готовила креветки. И мать его матери готовила креветки. И мать матери его матери тоже готовила креветки.» Так же Байю Ла Батре служит основным местом действия сериала «Big Shrimpin», снятого на телеканале History и посвящённого ловле креветок.
Алджернон Чарльз Суинбёрн (1837– 1909) — английский поэт, многократный лауреат Нобелевской премии по литературе.
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Суббота, 29.08.2015, 09:24 | Сообщение # 13 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| 10
Широкая, просторная Чаттахучи плавно несла свои мутные воды. В наши дни она стала смирной равнинной рекой. Песчаные отмели замедляют поток и он течет тонкой струйкой. «Кажется, зимой что-то такое поется,… вертится на языке строчка из поэмы «Взял воды из родника и землею замутил…» *или это “К перелетной птице”**…».
Она еле сдерживала раздражение, находя сходство между Сидни Ланье*** и ее ныне усопшим кузеном Джошуа Сент – Клером, чья литературная слава простиралась от Черного пояса до Байу Ла Батр. Тетушка Джейн Луизы часто ставила ей кузена Джошуа в пример, как представителя семейства, который достиг высот без посторонней помощи, замечательного человека, поэта, ушедшего во цвете лет, и постоянно напоминала, что он не посрамил честь семьи. Судя по семейным портретам, он походил на крысу, совсем как Алджернон Суинбёрн****.
Джейн Луиза улыбнулась, вспомнив, как отец впервые рассказал ей об этом. Кузен Джошуа почил, так и не снискав славы, ни на литературном, ни на государственном поприще.
Университетские будни кузен Джошуа проводил в трудах и раздумьях. Зачитывался, правду сказать, в основном произведениями девятнадцатого века. Носил плащ с капюшоном и ботфорты, сшитые на заказ. Однажды он весьма огорчил правление, чуть не застрелив ректора. По мнению кузена, тому был больше похож на мусорщика. Может и так, но это не повод бросаться на людей с оружием. Окончательно промотав все деньги, кузен поселился в бедном районе, а под конец угодил в сумасшедший дом, где и окончил свои дни. Он слыл вполне уравновешенным, если не считать моментов, когда в разговоре кто-то нет-нет да упомянет ректора. Тогда по лицу его пробегала судорога, он вставал в позу журавля, и целых восемь часов никакая сила не могла сдвинуть его с места и заставить вести себя по-человечески. В минуты просветления он читал на греческом. После него остался тоненький сборник стихов, напечатанных частным издательством в Таскалусе. Его поэзия была настолько авангардна, что никто не мог ее понять. Однако тетушка Джейн Луизы все равно будто невзначай оставляла эту книжечку на самом видном месте в гостиной.
___
*Взял воды из родника и землёю замутил. - Перевод С. Маршака из поэмы Уильяма Блейка. Песня невинности.
**К перелетной птице - перевод М. Зенкевича из стихотворения американского поэта Уильяма Каллена Брайанта.
***Сидни Ланье – американский поэт (3 февраля 1842 г. – 7 сентября 1881 г.)
****Алджернон Чарльз Суинбёрн - английский поэт, родился 5 апреля 1837 года в Лондоне
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Суббота, 29.08.2015, 09:26 | Сообщение # 14 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| 11
Чаттахучи широкая, спокойная и мутная; сейчас вода стоит низко,
течение едва преодолевает жёлтые песчаные наносы. А поёт река,
наверное, зимой, подумала Джин Луиза.(1) Как там в тех стихах – «Полня
звуком дол глухой?»(2) Нет, не то. К кому обращался поэт – к
водопадам? А может, к водоплавающим?
Однако приступ веселья пришлось строго пресечь: в голове вдруг
всплыло, что Сидни Ланье, должно быть, чем-то напоминал давно усопшего
кузена Джошуа Синглтона Сент-Клера, чьи персональные литературные
угодья простирались от Чёрного пояса(3) до Байу-Ла-Батра(4). Тётя
часто ставила кузена Джин Луизе в пример и не позволяла отзываться о
нём легкомысленно; следовало всегда помнить, что это был замечательный
человек и поэт, чей талант подкосили на корню, гордость семьи.
Портреты кузена Джошуа и впрямь делали честь семье – вылитый Алджернон
Суинберн, хоть и слегка потрёпанный.
Джин Луиза с улыбкой припомнила остаток истории, рассказанный уже
отцом. Джошуа Сент-Клер в самом деле был подкошен на корню, но не
рукой Господа, а стражей Цезаря.
В университете кузен Джошуа, видимо, переучился и настолько погряз в
книгах, что навсегда остался в XIX веке и даже щеголял в
плаще-крылатке с пелериной, а над его ботфортами трудился какой-то
кузнец по чертежам заказчика. Властям пришлось вмешаться после того,
как Джошуа попытался застрелить ректора, который, по его мнению,
годился разве что в мусорщики. Это, без сомнения, соответствовало
действительности, но едва ли могло оправдать вооружённое нападение.
Благодаря щедрым денежным вливаниям кузен был вызволен из когтей
правосудия и помещён в государственный приют для невменяемых, где и
пребывал до конца своих дней. Говорят, он по большей части сохранял
здравый рассудок, но как только упоминалось имя ректора, менялся в
лице и на долгие часы застывал с поднятой ногой в позе аиста. Ничто на
свете не могло заставить его опустить ногу, покуда ненавистный враг не
изглаживался из памяти. В часы просветления Джошуа почитывал древних
греков, а ещё оставил после себя тонкую книжицу стихов, которую
напечатал в частном порядке какой-то издатель из Таскалусы(5). Эта
поэзия настолько опережала своё время, что смысла её никто не постиг
до сих пор, однако тётушка старательно забывает книгу на столе в
гостиной на самом видном месте.
_________________________________________________________________________
1) Отсылка к стихотворению Сидни Ланье (1842–1881) «Песнь Чаттахучи».
2) Первая строка (Piping down the valleys wild…) из «Вступления» к
«Песням невинности» Уильяма Блейка (1757-1827).
3) Географический регион на юго-востоке США с преобладанием
афроамериканского населения, богатый плодородным чернозёмом.
4) Портовый город на юго-западе штата Алабама.
5) Центр округа на западе штата Алабама.
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Суббота, 29.08.2015, 09:34 | Сообщение # 15 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| Ну вот, нас можно поздравить, что переводов больше, чем в первый раз. Надеюсь, не было таких, кто хотел, но не успел. Они могли послать, пока я выкладывала, я нарочно не торопилась. И просьб о продлении срока не поступало. Что ж, пока судья думает, можно внимательно изучить переводы и высказаться, что хорошо, что плохо и почему. Милости просим всех интересующихся. 
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
|
