|
MRS. JEFFRIES. SWEEPS THE CHIMNEY. EMILY BRIGHTWELL
| |
| Lizzy | Дата: Воскресенье, 22.05.2016, 21:20 | Сообщение # 1 |
 Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| The Reverend Jasper Claypool ran for his life. His legs ached, his lungs were on fire and his breathing was so loud he could no longer hear if there were footsteps pounding behind him. A thick fog had rolled in off the Thames, blanketing the area, and he could barely see three feet in front of him, but perhaps that was all to the good. Perhaps his pursuer couldn’t see where he went. It didn’t help that he had no idea where he was or in what direction lay help. Generally, though, he’d always thought the London docks fairly teemed with humanity; it had certainly looked that way when he had arrived that morning. But now that he needed someone, anyone, to help him, the place was utterly deserted.
Claypool skidded around the corner, almost lost his footing and then righted himself before his knees hit the cobblestones. In the distance, he could hear the tolling of a church bell for evensong. The Reverend Claypool was a genuinely religious man; he knew the ringing of the bells was a sign from God. “Thank you, Lord,” he gasped as he turned in what he hoped was the direction of the church. He hurried across the empty street and paused for a moment to get his bearings. But then he heard the thud of footsteps hot on his heels. The bells kept ringing, so he charged toward them, hoping that he had the strength to make it to safety. But he was seventy-five years old, and he knew he couldn’t go much farther. There was a funny rushing sound in his ears, and his vision was starting to blur. “Please, Lord, show me the way,” he prayed silently. God must have heard his plea, for just then the fog parted and the church came in sight. “Thank you, Lord.” With renewed determination, he raced toward the dimly lighted building. He ran under the wooden eaves and grasped at the handle, but before he could yank the door open, a hand grabbed his arm and pulled him around. With ruthless efficiency, his assailant clutched Claypool and half-drug, half-carried him around to the side of the building.
Jasper flailed his arms at his attacker, but to no avail. He was clasped around the neck and pulled, against his will, away from the certain safety of the church. He tried to scream, but he was so short of breath, he couldn’t do more than whimper. When they turned the corner of the building, he was slammed up against the wall.
He gasped in shock and opened his mouth in surprised horror. But just as the last peal of the bell sounded, his pursuer fired a small pistol directly into his forehead. Whether he wanted to or not, the Reverend Jasper Claypool had gone to meet his maker.
*****************************************************************************************************
Преподобный Джаспер Клейпул спасался бегством. Невыносимо болели ноги, легкие горели огнем, громкое дыхание заглушало тяжелые шаги за спиной. Густой туман наползал со стороны Темзы, окутывал все вокруг и не позволял видеть дальше собственного носа. Что ж, возможно это к лучшему. Его преследователь потеряет след. Однако все напрасно, ведь он не знал, где находится и у кого искать спасения. Обычно люди в лондонских доках то и дело снуют туда-сюда, чему он был свидетелем по прибытии этим утром. Однако теперь, когда он нуждался в помощи, все кругом будто вымерло.
Скользнув за угол, Клейпул чуть не оступился на вираже, но все же сумел удержаться и не упал на булыжники мостовой. Вдали послышался звон, церковные колокола призывали к вечерне. Преподобный Клейпул был очень набожен. Он принял колокольный звон за добрый знак от самого Бога.
- Благодарю тебя, Господи, - прошептал он и повернул туда, где надеялся найти церковь.
Он быстро пересек пустынную улицу и чуть помедлил, пытаясь сориентироваться. Тут он снова услышал шаги. Преследователь не отставал. Колокола продолжали перезвон, и преподобный снова пошел на звук. Только бы ему хватило сил добраться до церкви, где он будет в безопасности. Все же далеко ему не уйти, это ясно, как-никак семьдесят пять лет сравнялось. В ушах странно шумело, а перед глазами все плыло.
- Умоляю тебя, Боже мой, укажи мне верный путь, - взмолился он смиренно.
Должно быть Всевышний услышал его, ибо туман немного рассеялся, и впереди показалась церковь.
- Благодарю тебя, Господи! - С новыми силами он устремился к тускло освещенному строению.
Подбежал к деревянному карнизу и схватился за ручку. Однако едва он попытался открыть дверь, чья-то рука схватила его запястье и оттолкнула. С неумолимой жестокостью противник вцепился в Клейпула и насильно потащил за угол.
Джаспер пытался вырваться, но силы были не равны. Его крепко схватили за шею и против воли все дальше волокли от безопасного приюта церкви. Он пытался кричать, но запыхался и с губ срывался лишь слабый стон. Зайдя за угол, противник швырнул его к стене. Преподобный охнул и едва не вскрикнул в страхе и растерянности. С последним звоном церковного колокола преследователь выстрелил ему прямо в лоб из небольшого пистолета. Хотел он того или нет, преподобный Джаспер Клейпул отправился к Создателю.
P.S. Представляю почтеннейшей публике мое новое упражнение с новой историей о моей дорогой миссис Джеффрис.  Это самое начало первой главы. Эх, бедный преподобный...  Приглашаю всех на разбор моих экзерсисов! Надеюсь, мои мышцы и связки тоже укрепятся. :D
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Николай | Дата: Пятница, 27.05.2016, 09:45 | Сообщение # 2 |
|
Собеседник Века
Группа: Пользователи
Сообщений: 408
Статус: Offline
| ‘Genuinely’ – «искренне», а не «очень».
‘Knew’ – «знал» (потому, что см. выше), а не «принял».
«Подбежал к деревянному карнизу» у меня вызывает БА-А-АЛЬШИЕ сомнения. Судя по всему, речь идет о крыше (навесе) над крыльцом.
‘He’d always thought’ напрочь опущено – что-нибудь вроде «он всегда полагал». И, соответственно, не «был свидетелем», а «убедился».
А "Бога" я бы на "Всевышнего" заменил.
«Все же» и «как-никак» в 1 предложении, нмв, перебор. Я бы 1-е выкинул.
Нужна ли здесь неопределенность – «чья-то (не «чья та», кстати) рука»? И так ясно – чья. Может, лучше «сильная»?
«Швырнул его» идет после «стон а» и «угла».
«Охнул и едва не вскрикнул» рядышком забавно смотрятся.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Среда, 01.06.2016, 00:08 | Сообщение # 3 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| Николай, спасибо, учту все замечания.
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Среда, 01.06.2016, 00:09 | Сообщение # 4 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| “I don’t think I like this,” Wiggins muttered. He frowned at
the letter in his hand and then shook his head.
“What’s wrong?” Mrs. Jeffries, the housekeeper to Inspector
Gerald Witherspoon, asked. She was a plump
woman of late middle age with a ready smile and a kind
disposition. Her hair was dark auburn sprinkled with
gray, her eyes were a deep brown color and her pale skin
was dusted with faint freckles across her nose. She
glanced at the footman as she reached for the teapot. It
was rare for the lad to get a letter, rarer still for him to
look so upset by the contents of said letter.
The household of Inspector Gerald Witherspoon was
gathered at the kitchen table for afternoon tea. The last post
had arrived, and with it, the footman’s letter.
By this time, the others at the table had realized that
something was wrong. Wiggins, who was naturally a goodnatured
chatterbox, had gone very quiet.
“Has the letter upset you, lad?” Smythe, the coachman,
asked. Smythe was a big, brutal-looking man with black
hair, harsh features and the kindest brown eyes in the
world. He’d come to work for Inspector Witherspoon’s late
aunt, Euphemia Witherspoon, years earlier. When she’d
died and left her nephew a house and a fortune, he’d stayed
on to keep an eye out for the inspector. Then he’d stayed on
for other, more personal reasons. He took a sip of his tea
and watched the boy over the rim of his mug.
“It’s not upset me,” Wiggins said quickly, as he swiped
a lock of unruly brown hair off his forehead. He was a
good-looking young man in his early twenties, with
rounded cheeks, bright blue eyes and a ready smile, but he
wasn’t smiling now. “It’s just a bit of a bother, that’s all.”
But everyone knew he wasn’t being honest. They’d
been together too long to be fooled by the lad’s attempt at
indifference. Mrs. Goodge, the cook, glanced at Mrs. Jeffries.
She wasn’t sure who should take the lead here. But
the housekeeper, aware that the cook and the footman had
become quite close over the last year, nodded her head
slightly, indicating the cook should do as she thought best.
“Look, Wiggins,” Mrs. Goodge said bluntly, “we can all
see something’s got you in a bit of a state.” The cook was
an elderly, portly woman with gray hair neatly tucked under
a cook’s cap, and spectacles that persisted in sliding
down her nose. She had worked at some of the finest
4 Emily Brightwell
houses in all of England and had once thought she’d come
down in the world by having to accept a position as the
cook to a police inspector. But now she wouldn’t leave the
Witherspoon household even if she were offered the position
as head cook at Buckingham Palace. For the first time
in her long life, she felt she had a family and, more importantly,
a real purpose in her life. “There’s no shame in being
upset if you’ve had a bit of bad news.”
Wiggins looked down at the table. “It’s from my father’s
people. My grandfather is dyin’ and ’e wants to meet
me before he goes. He lives in a little village outside
Colchester.”
No one knew what to say. Though the footman didn’t
often speak of his early life, everyone knew that the lad’s
mother had died when he was a boy. Her relatives had
taken him in until he was old enough to go into service.
None of them had ever heard Wiggins speak of his father
or his father’s family.
Betsy, the pretty blond maid, finally broke the silence.
“Perhaps you ought to go,” she suggested. She didn’t want
to interfere, but she knew how much it would have meant
to her to get a letter from a relative. Unfortunately, most of
hers were dead. Now the people sitting around the table
were her family. She glanced at Smythe, her fiance, and
saw him nod in agreement.
“Why?” Wiggins muttered. “They didn’t want to know
me or me mam when I was little. They hated her for marryin’
my father. I know that because I used to ’ear my Aunt Nancy
and Uncle Severn squabblin’ about ’avin’ to feed me when I ’ad
other relations with money. Aunt Nancy was my mother’s sister;
she took me in when Mam died. They could barely feed themselves,
let alone have to feed me too. My father’s people didn’t want to know me.
So why should I go see this old man now?”
“Maybe he’s sorry,” Betsy said softly. “Sometimes people do
things in their life that they regret. Maybe he wants to make it up to you.”
“I don’t want ’im to make anythin’ up to me.” Wiggins
shoved back from the table and leapt to his feet. The abrupt
action spurred Fred, their black-and-brown mongrel dog,
to leap up from his spot near the stove. As if sensing the
boy’s distress, he trotted over and butted his head against
the lad’s knee. Wiggins absently reached down to pet him.
“I just want ’im to leave me be.”
“Are you sure?” Mrs. Jeffries asked calmly. “Aren’t you
in the least bit curious about your grandfather?”
“Why should I be?” He pursed his lips and shook his
head. “They’ve not been curious about me all these years.”
A sheen of tears welled up in his eyes. “When my father
died, he wouldn’t even let my mother bury him. I was just
little, but I remember it. He come and took the body and
wouldn’t let her go to the funeral. I hate him for what he
did, and I don’t need ’im now. I’ve got me a real family. I’ve
got you lot.” He blinked rapidly and looked down at Fred,
averting his face while he got his feelings under control.
“Of course you do, lad,” Smythe said softly. “And you
know we’d do anything for you. But you might want to at
least think about meetin’ the old man. Not for his sake, but
for yours. It’s not like you to ’ave so much anger in ya.”
Wiggins looked up. “I’m not angry, I just want ’im to
leave me alone. I can’t be runnin’ off to Colchester at the
drop of a ’at. I’ve got me duties ’ere to consider.”
:) :) :) :) :) :) :) :) :) :) :) :) :) :) :) :)
- Ох, вот ведь напасть, - проворчал Уиггинс. – Он хмуро сложил письмо и тряхнул головой.
- Что-то случилось? – спросила миссис Джеффрис, экономка Джеральда Уизерспуна, пышная женщина средних лет с дружелюбной улыбкой и добродушным нравом. У нее были темно-каштановые с проседью волосы, карие глаза и бледная кожа со слегка веснушчатым носом. Она достала заварочный чайник и взглянула на лакея. Этот парень редко получал письма, и еще реже так из-за них расстраивался.
Экономка накрывала стол для послеобеденного чая. Письмо принесли вместе с последней почтой.
Все, сидящие за столом, уже поняли, что-то случилось. Уигинс, который обычно болтал без умолку, совсем притих.
- Парень, ты из-за письма так раскис? – спросил Смит, кучер, здоровенный суровый детина с черными волосами и добрейшим взглядом. Он служил еще тете инспектора, Евлампии Уизерспун. Когда она скончалась и оставила племяннику дом и состояние, кучер решил остаться и позаботиться о новом хозяине. На это у него были и другие, личные причины. Он хлебнул чая, косясь на парня поверх кружки.
- Ничего я не раскис. Всего-навсего досадная помеха, только и всего, - выпалил Уиггинс, смахнув со лба непокорную прядь. В свои двадцать с небольшим он был пригожим, пухлощеким, голубоглазым и улыбчивым парнем, но сегодня ему было что-то не до веселья.
Все понимали, что он лукавит. Они достаточно пожили вместе под одной крышей, и как ни старался парень, он не мог одурачить остальных своим деланным безразличием. Миссис Гудж, кухарка, переглянулась с миссис Джеффрис, сомневаясь, кому стоит вмешаться. Экономка незаметно кивнула, предоставив ей действовать по своему усмотрению. Она знала, как в последнее время сблизились друг с другом эти двое.
- Послушай, Уиггинс, - начала миссис Гудж напрямик, - мы же все видим, как ты расстроен. – Кухарка, седовласая дородная женщина преклонных лет в аккуратном поварском чепце и очках, то и дело сползавших к кончику носа, работала у самых благородных семейств Англии и некогда считала, что опустилась на самое дно, согласившись готовить для полицейского инспектора. Теперь же она ни за что не покинула бы домочадцев Уизерспуна, даже если ей предложили бы место главного повара в Букингемском дворце. Впервые в жизни она обрела настоящую семью, а кроме того, нашла себя. – Если у тебя что-то стряслось, тут вовсе нечего стыдиться.
Уиггинс опустил глаза. - Это от родственников отца. Мой дед при смерти и хочет повидаться со мной. Он живет в деревушке близ Колчестера.
Все растерянно молчали. Парень редко говорил о своем прошлом. Они лишь знали, что его мать умерла, оставив сына совсем крохой. Его приютили какие-то родственники, а повзрослев, он поступил на службу. Уиггинс никому не рассказывал об отце и родственниках с его стороны.
Наконец, Бетси, хорошенькая белокурая горничная, прервала тягостное молчание.
- Может, тебе следует поехать? – предложила она робко. Ей вовсе не хотелось быть назойливой, но она понимала, как это ценно, получить весточку от родных. Ведь у нее самой почти никого не осталось. Люди, сидящие за этим столом, стали ее новой семьей. Она взглянула на своего жениха, Смита. Он одобрительно кивнул ей.
- Зачем? – пробурчал Уиггинс. – В детстве они не хотели знать нас с мамой. Они возненавидели ее, когда она вышла за отца. Слышал я, как тетя Нэнси и дядя Северн препирались о том, кто должен меня кормить, когда я еще был на иждивении. Тетя Нэнси сестра моей матери, она взяла меня к себе, когда я остался сиротой. Им самим едва хватало еды, а тут я еще. Родственники отца от меня отказались, так с чего мне теперь встречаться со стариком?
- Может, он раскаялся? – тихо спросила Бетси. – Порой люди совершают что-то, о чем потом приходится сожалеть. Может, он хочет повиниться перед тобой?
- На что мне его покаяние. – Уиггинс отвернулся от стола и вскочил. Со своего места у печки, как пришпоренный вскочил Фред, темно-коричневая дворняга. Он словно угадал настроение парня, засеменил к нему и положил голову ему на колени. Уиггинс потрепал пса за холку.
- Я только хочу, чтобы он оставил меня в покое.
- Ты уверен? – спросила миссис Джеффрис. Неужто тебе не любопытно увидеть деда?
- С чего бы это? – процедил он сквозь зубы и тряхнул головой. – Все эти годы они мной не интересовались.
В его глазах блеснули слезы.
- Когда умер отец, старик даже не позволил матери присутствовать на похоронах. Я это прекрасно помню, хоть и был совсем желторотым. Он пришел, забрал тело и запретил ей появляться на панихиде. Ненавижу его за все, что он сделал, а теперь он мне и подавно не нужен. Вы все моя настоящая семья. - Он сморгнул и наклонился к Фреду, пытаясь совладать с нахлынувшими чувствами.
- Конечно мы тебе не чужие, парень, - мягко сказал Смит. – Мы ради тебя на все готовы, ты же знаешь. А все-таки подумай о встрече с дедом. Не ради него, а ради себя. Тебе нужно избавиться от злости, которая сидит у тебя внутри.
Уиггинс посмотрел на него.
- Вовсе я и не злюсь. Просто хочу, чтобы меня оставили в покое. И потом, нельзя же бросить работу и укатить в Колчестер. Я помню о своих обязанностях.
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
| Николай | Дата: Пятница, 03.06.2016, 10:49 | Сообщение # 5 |
|
Собеседник Века
Группа: Пользователи
Сообщений: 408
Статус: Offline
| Здорово у Вас получается!!! Придирки – так, по пустякам.
‘With a ready smile’ – скорее «с улыбчивым лицом», чем «с дружелюбной улыбкой».
«Бледная кожа со слегка веснушчатым носом» - звучит странновато. А «она», кстати, идет после «кожи» :)
«Евлампия» шибко по-русски звучит. Да еще донцовский сериальчик напоминает. По-моему, имя «Эфеми» мне где-то попадалось. Но если и отпугивают ассоциации с эвфемизмами, то все равно я бы поискал другую замену.
«Она взглянула на… Смита (а не «Смайса»?). Он… кивнул ей». «Она» - «он», я бы «Его» на «Тот» заменил.
‘Squabblin’ about ‘avin’ to feed me I ‘ad other relations with money’ – «препирались о том, кто должен меня кормить, когда я еще был на иждивении». У Вас «иждивение» заменило «богатых родственников». Мне каца, тут надо что-то вроде: «слыхал, как дядя С ругался с тетей Н – мол, лишний рот кормить, а у мальчишки родня в деньгах купается».
|
| |
| |
| Lizzy | Дата: Пятница, 03.06.2016, 19:43 | Сообщение # 6 |
|
Живое Слово
Группа: Модераторы
Сообщений: 2100
Статус: Offline
| Николай, большое Вам спасибо!!! Как приятно получать комплименты!  Да, действительно, кожа с носом, как-то это странно.
Верно, не Евлампия! Может, Юфимия? Где-то было. А! Юфимия Поттер, бабушка Гарри и мисс Юфимия Эндрю, няня мистера Бэнкса.
Цитата Николай (  ) Смита (а не «Смайса»?)
https://en.wikipedia.org/wiki/Smithe - интересно
ПыСы. Обязательно продолжу мою миссис, как освобожусь. :)
Дурак учится на своих ошибках, умный — на чужих, а мудрый использует опыт и тех, и других себе на пользу.
|
| |
| |
|
